В Советской России и в СССР пропаганда против пантюркизма и панисламизма принимала все более жесткие формы. Десятый съезд Компартии 1921 года отнес пантюркизм и панисламизм к проявлениям «буржуазно-демократического национализма».

Этим тоном прониклась и ангажированная наука, представленная как столичными учеными, так и школами союзных республик. Официальная советская пропаганда с энтузиазмом подхватила распространившуюся уже после войны версию духовной родственности «пантюркизма» и «фашизма», старалась представить сторонников тюркизма «прихвостнями» нацистского режима, об их связи с «феодально-байской реакцией», с происками английской разведки, «международного империализма». Имя Гаспринского, уже вычеркнутое к этому времени из всех советских учебников и энциклопедий, и цитаты из его сочинений звучали тогда не в академических аудиториях, не с университетских кафедр, а на судебных процессах над крымскими татарами.

В 1923 году было сфабриковано «дело», вошедшее в историю под названием «султангалиевщины», — от имени татарского коммуниста М. Султан-Галиева, выступившего против сталинского пути решения национального вопроса. Надо сказать, что так называемая «султангалиевщина» не была чистым вымыслом следователей и верных «сталинскому курсу» пропагандистов — за ней действительно стояла (впрочем, безнадежная с самого начала) попытка соединить идеологию пантюркизма с национальной политикой советской власти. Среди татарских коммунистов в 1920-х годах получила распространение (правда, в довольно узких кругах и весьма ненадолго) идея образования в центральной России независимого государства — социалистической Республики Туран. В Средней Азии существовала тайная организация «Ирк», возглавлявшаяся Тураном Рыскуловым, который рассматривал Туркестан как независимое от России образование — возможный центр «Туранского государства».

В послевоенные годы в СССР, естественно, уже не было тюркистских политических движений и организаций, но в общественной мысли еще можно было уловить смутные отголоски идеи тюркского единства.(12)

Мощь Советского Союза не оставляла пантюркистским кругам никакой теоретической возможности для реализации своих идей. События рубежа 1980–1990-х годов открыли Турции благоприятные перспективы для проникновения на постсоветское пространство: экономическое, культурное, политическое. (13)

Распад СССР в 1991 году создал условия для восстановления пантюркского движения. Турция более не была единственным тюркским государством, появились независимые государства Узбекистан, Азербайджан, Туркменистан, Кыргызстан и Казахстан. В том же году в Казани была учреждена Ассамблея тюркских народов - событие, ставшей важной вехой в истории пантюркизма, потому что это отмечает начало организованной фазы движения. С учреждением Ассамблеи тюркских народов возникла первая пантюркская организация. Теперь АТН регулярно проводит встречи в столицах тюркских государств, и состав ее членов представляет большинство тюркских наций и этнических групп в мире. В настоящее время идеи пантюркизма наиболее влиятельны в Турции и Азербайджане. (14)

Кавказская «вилка» пантюркизма

Однако без распространения турецкого влияния на Кавказ крайне усложняется реализация пантюркистской стратегии создания мифической империи "Великий Туран", поскольку Турция не имеет широкой пространственной связи с тюркоязычным миром Закавказья, Северного Кавказа, Поволжья, Приуралья, Сибири и Центральной Азии. В этих условиях Кавказ приобретает геостратегическое значение для интересов Турции и пантюркизма, а также превращается в один из приоритетных регионов внешнеполитических устремлений Турции.

Распад СССР, возникновение суверенных тюркских государств на постсоветском пространстве, ослабление России, евразийская геостратегия США и блока НАТО в целом, направленная на вытеснение России из регионов традиционного присутствия, идеолого-политический вакуум в тюркоязычных странах СНГ и либеральные социально-экономические реформы как никогда ранее соответствуют интересам и устремлениям Турции.

Правящих режимов ряда субъектов региона (прежде всего Азербайджана и Грузии) имеют явно проамериканскую и протурецкую ориентацию. События 1990-х гг. показывают, что продвижение НАТО на Восток (особенно в бывшие советские республики Закавказья и Средней Азии) с участием Турции объективно способствует реализации основных положений доктрины пантюркизма. Именно такое сочетание евразийской геостратегии США как великой державы и пантюркистской геостратегии Турции как члена НАТО и претендующей на роль региональной страны является, с одной стороны, стимулирующим фактором активизации разведывательной деятельности иностранных спецслужб на Кавказе, а с другой - серьезной угрозой интересам и безопасности России в регионе.

Вместе с тем Турция понимает, что на Кавказе у нее имеются противовесы. США для обеспечения баланса своих интересов в регионе поддерживают как Турцию с ее геостратегией пантюркизма, так и Саудовскую Аравию с ее идеологией «ваххабизма». В связи с этим, а также принимая во внимание тот факт, что в Закавказье и особенно на Северном Кавказе тюркоязычное население не составляет этнического большинства, Турция и ее спецслужбы пытаются использовать так называемый умеренный ("мягкий") ислам в своей политической стратегии и подрывной деятельности на Кавказе против интересов России, показать светский вариант построения исламского государства и его результаты. Такая практика объективно способствует возникновению межгосударственных противоречий, которые следует выявлять, изучать и адекватно использовать государственным и общественным институтам России для защиты отечественных интересов.

Автор: АЛИ АЛБАНВИ, ФОНД «ЛЕЗГИНЫ»

http://lezghins.com/index.php?option=com_idoblog&task=viewpost&id=718&Itemid=0