Хурриты — древние племена принадлежавшие к алародийской (нахско-дагестанские, кавказско-албанский, хурритский, урартский, кутийский языки) группе северокавказской языковой семьи. Согласно одной из наиболее аргументированных точек зрения, эта семья обладает родством с енисейскими и сино-тибетскими языками. Вероятно, они были автохтонами Закавказья и юго-восточной части Малой Азии. С предками хурритов принято отождествлять Куро-араксскую культуру, совпадающую с ареалом распространения пранахско-дагестанской этнической общности. Этноним «хурриты» («Hurraiwa») имеет прозрачную этимологию в хуррито-урартских и нахско-дагестанских языках: «восточные», «народ солнца», «люди рассвета». Часто встречающееся у хурритов иображение крылатого солнца, было, по-видимому, своего рода символом хурритской государственности.

Хурритолог Генрот Вильхельм подчёркивает, что термин «хурритский» — этно-языковый по-преимуществу. Мелкие хурритские царства стали возникать в начале II тысячелетия до н. э. Самым известным из них было государство Митанни, (XVII — XIII вв. до н.э.) на территории Северной Месопотамии и прилегающих областей. Столицей его был город Вашшукканне. Наивысшего расцвета Митанни достигло в XV — XIV вв. до н. э. Митаннийская культура оказывала долгое и сильное воздействие на культуру Сирии, малоазийских областей хеттского царства, а также районов, лежащих к северо-востоку от Митанни, за Тигром. Цари носили индоиранские имена; возможно, что «хурритизировавшаяся» династия происходила с Иранского нагорья. Войско Митанни владело высокой техникой коневодства и колесничного боя, что, вероятно, и позволило династии Митанни. объединить мелкие хурритские племенные группы Месопотамии и подчинить семитские (аморейско-аккадские) города-государства. В период расцвета Митанни стояло во главе аморфного союза мелких царств и городов-государств, от побережья Средиземного моря и гор Малоазийского Тавра до окраинных гор Ирана. В III — II тыс. до н.э. аккадцы и шумеры называли государство хурритов — Субарту, а жителей — субареями.

Согласно мифопоэтичеким представлениям хурритов, мир делится на три сферы: небо заселённое богами молодого поколения («богами верха»), земля и подземное царство, в котором обитают божества старшего поколения («боги низа») или минувшие, древние боги. Хурритская мифология не знала единого пантеона. Более известны локальные пантеоны: анатолийские (малоазийские), западносемитские, митаннийские. При их сопоставлении выделяется общехурритское ядро: Кумарби, Тешуб, Аштаби, Нубидит, Кужух, Шимиге, Шавушка. Верховное божество анатолийского пантеона — бог грозы Тешуб. Его спутники — быки Хурри (букв. «утро») и Шери (букв. «вечер») и обожествлённые горы Намни. Во главе женских божеств стоит Хебат, супруга Тешуба. Отцом всех богов считался Кумарби. Наибольшее развитие в хурритской мифологии получили космо- и теогонические мифы, в значительной степени восходящие к месопотамским.

Для хурритской митаннийской архитектуры, памятники которой ещё изучены недостаточно, характерны массивность и приземистость общих пропорций и членений крепостных стен, культовых и дворцовых сооружений. Характерны для архитектуры Митанни и постройки разного назначения типа «бит-хилани» (общесемитское название, означающее в переводе «дом галерея»). Дворец-храм в Тель-Халафе, сооружённый при царе Капаре в начале I тыс. до н. э. — яркий пример постройки типа сира-хеттского и сиро-финикийского «бит-хилани». Этот тип зданий восходит к древнейшему традиционному жилому дому Северной Сирии. При взгляде на дворец-храм Капары обращают на себя внимание такие стилистические признаки как прямоугольный план, могучие выступы-башни, словно охраняющие находящийся между ними портик. Ещё несколько выступов и башен на противоположной, задней стороне уравновешивали ритм этих архитектуных форм, которые придавали сооружению Капары устрашающий крепостной облик. Грозно возвышалось здание на вершине холма, в цитадели города, обращённое к нему глухой задней стеной. Оно было хорошо видно издалека благодаря окраске. Возведённые из сырцового кирпича стены покрывала штукатурка, покрашенная жёлтой охрой. На светлом фоне стен особенно чётко выделялась обильная скульптурная декорация.

С утратой политической независимости хурритских царств, хурриты постепенно растворились среди соседних народов. В частности, ассимилированные хуррито-урарты являются предками армян, курдов. Результаты генно-молекулярных исследований убедительно свидетельствуют в пользу преимущественно хурритского (точнее — хатто-алародийского) происхождения азербайджанцев, турок, иранцев, ливанцев, европейских евреев, палестинцев. Судя по этим же данным, алародии (и шире — палеокавказцы) принимали активное участие в этногенезе народов Средней Азии и Европы. Вместе с тем не имеют ничего общего с наукой попытки представить хуррито-урартские языка как «протокурдские», так как хуррито-урартские языки не только не принадлежат к иранской группе индоевропейской языковой семьи, но и не входят даже в ностратическую макросемью. Ссылка на наличие эргативного строя (частично это явление характерно и для афганского) и некоторое количество общих изоглосс в хурритском и курдском неубедительна ввиду предполагаемого хуррито-урартского субстрата для курдского языка.

Хурриты

Постановка вопроса, вынесенная в заголовок статьи, не может считаться ни новой, ни неожиданной. Разве что более предметной и точной в контексте последних исследований зарубежных исследователей-ориенталистов: археологов и лингвистов. Первые предложения и гипотезы об этногенетическом и лингвистическом родстве кавказцев с древнейшими культурными народами Ближнего Востока были выдвинуты авторитетнейшими европейскими ориенталистами и лингвистами еще в начале века. К таковым я отношу А. Г. Сэйса, Р. Йенсена, Л. Мессершмидта, Ф. Тюро-Данжена, А. Унгнад, Б. Грозни, Ф. Борка, И. Фридриха, А. Гетце, Э. А. Спайзера, Э. Лароша, Л. Вулли, Е. Чиера, И. Гельба, не говоря о более поздних исследователях. Особый прорыв в установлении степени родства кавказских языков с хурритским и урартским - древнейшими языками Передней Азии - был сделан в работах И. М. Дьяконова, В. Бенедикта, М. Салвини, Г. Вильхельма, Г. Штайнера. Говоря о кавказских языках, я имею в виду в первую очередь нахские языки (чеч., инг., бацб.), ближе других стоящие к хуррито-урартским языкам.

К поразительным результатам и выводам касательно нахско-ближне-восточных связей приводит сопоставление и анализ исследований зарубежных ученых по археологии Ближнего Востока за последние полвека. Среди авторов этих исследований в первую очередь следует назвать знаменитого английского археолога-ориенталиста Л. Вулли, Джеймса Мелларта, открывшего миру неолитическую цивилизацию Чатал-Хююка, С. Ллойда, X. Оттен.

Более того, реконструкция древнейшей истории нахов невозможна без интеграции обширных знаний, накопленных мировой ориенталистикой. Не следует также забывать, что Кавказ (без искусственного деления на Северный Кавказ и Закавказье, принятого в русской традиции) с древнейших времен был составной и весьма важной частью того обширного региона, который назывался колыбелью цивилизаций. Кавказ являлся частью этого региона хотя бы потому, что с эпохи неолита был известен как основной источник обсидиана, медных, свинцовых, железных руд, необходимых для производства орудий труда и военного снаряжения. С начала письменной истории человечества Кавказ, вместе с прилегающими к нему с юга районами Малой Азии (восточной Анатолии), известен как центр металлургии древнего мира.

Исключительно благоприятное географическое положение, климатические и природные условия способствовали зарождению и расцвету первых неолитических цивилизаций на Земле в предгорьях Кавказа и Загроса (область плодородного Полумесяца или Fertile Crescent), откуда берут свое начало реки Кура и Аракс (Кавказ), и Тигр и Евфрат (Загрос). Известно, что Кавказ является родиной основных злаковых культур (ячмень, рожь, пшеница), а также груши, сливы, яблони, кизила и других фруктов.

Все эти и другие важные факторы необходимо брать в расчет при изучении и реконструкции древнейшего периода истории нахов, т.е. привлекать обширные системные знания из самых разных наук: математической и теоретической лингвистики, археологии, шумерологии, хурритологии, ассириологии, египтологии, хеттологии, урартологии, этрускологии и многих других вспомогательных дисциплин.

1. Для прояснения этногенетических связей нахов с древнейшими народами Передней Азии хурритами, урартами, хеттами, а также с высокой степенью вероятности с шумерами, ассирийцами и вавилонянами (через хурритов) уместно обратиться к материалам археологических исследований на Ближнем Востоке и на Кавказе. Но прежде хотелось бы напомнить, что среди генетически родственных нахам древнейших цивилизованных народов первыми стоят хурриты. Российскому читателю хурриты известны главным образом по книгам И. М. Дьяконова и B. В. Иванова. Именно в работе И. Дьяконова и C. Старостина "Хуррито-урартские и восточно-кавказские языки" за 1988 год признается, что хуррито-урартские языки являются отдельной ветвью северо-восточно-кавказской языковой семьи (более известной как нахско-дагестанская). Причем наибольшую близость хуррито-урартские языки обнаруживают с нахской группой, хотя это прямо и не признается в работе И. Дьяконова и С. Старостина, несмотря на общие грамматические черты и большое количество лексических совпадений именно с языками этой группы.

Должен сказать, что количество примеров из лексики, общей для хурритов и нахов, гораздо больше того, что приведено в вышеупомянутой работе. Ниже я попытаюсь привести эти примеры на основе ономастического материала вайнахов и хурритов. Хотя существует еще много примеров из общесловарного фонда этих языков, оставшихся еще за рамками работы И. Дьяконова и С. Старостина. Но этот анализ выходит за рамки данной статьи.

Правда, в другой своей более ранней работе ("Предыстория армянского народа", Ереван, 1968) И. М. Дьяконов высказывается более определенно: "То, что хуррито-урартский этнический массив занимал в III и II тысячелетии до нашей эры всю территорию от холмистых равнин Северной Месопотамии до центрального Закавказья, вероятно еще и потому, что за последнее время выяснилась вероятность тесных языковых связей хуррито-урартской группы с северо-восточно-кавказскими (нахско-дагестанскими) языками, - особенно с их нахской (вайнахской) подгруппой, представители которой обитают ныне в центральных районах Большого Кавказа, преимущественно на его северных склонах (чеченцы, ингуши, на южных склонах - бацбийцы)".

Согласно установившейся в западной ориенталистике концепции, хурриты принадлежат к тем древневосточным народам, былая роль которых забыта исторической традицией и выявлена заново в XIX веке по материалам археологических раскопок. Сохранилось только наименование хурритов в форме Hori, дошедшее до нас из Ветхого Завета. Значение этого наименования до сих пор достоверно не установлено. Можно указать на имя Хурри, спутника хурритского бога бури Тешуба (Tešup), и на город Хурра в области обитания хурритов. Древнейший народ хурритов создал столь мощную, генеративную культуру, что в продолжение нескольких тысячилетий десятки народов не только продолжавших, но и сменявших друг друга на обширной территории от Индии до западной оконечности Средиземноморья и от Кавказа до Шумера и Египта, своим происхождением, развитием и расцветом полностью обязаны ей, как единому и универсальному источнику. Более того, если из народов кавказской расы (Caucasian Stock/race в европейской традиции) или семьи составить условный круг, то в его центре безусловно будут стоять хурриты. Согласно ассирийской традиции, земли хурритов лежат к северу от Шумера, в среднем и верхнем междуречье Тигра и Евфрата. В западной ориенталистике колыбелью хурритов принято считать регион, включающий верховья Тигра и Евфрата и их притоков Большой и Малый Заб, Диала (Диауэхи), земли вокруг озер Ван, Урмия, Севан и Чилдыр (Восточная Анатолия), а также междуречье Куры и Аракса [EA.Speiser, 1953]. Один из самых авторитетных хурритологов, американский лингвист-ориенталист Е.А. Спайзер считает: "Территория активного распространения хурритов простиралась от Средиземноморья до Шумера и от Восточной Анатолии до границ Египта. Документы, которые подтверждают это - иногда просто посредством отличительных личных имен - включают надписи на шумерском, аккадском, хеттском, угаритском (финикийском), египетском, ветхозаветном еврейском и, конечно, на самом хурритском. Такая исключительная широта дистрибуции хурритов подразумевает многочисленные культурные контакты" [Е.А. Спайзер, 1953].

В российской науке до 60-х годов этого века не признавалась ключевая роль хурритов в инициации куро-араксской культуры неолита.

Все изменилось после появления на Западе основополагающих работ авторитетнейших ориенталистов: английского археолога Л. Вулли и американского лингвиста-хурритолога Е.А. Спайзера. В результате раскопок объединенной англо-американской археологической экспедиции под руководством Л. Вулли в Сирии, Палестине и Турции в 30-х годах нашего века были открыты так называемая Кирбет-Керакская культура Южной Палестины IV тысячелетия до н.э. (Бет-Шеан, Кирбет-Керак) и Сирии (Амук, слои II и 1) и культура Тель-Халаф в предгорьях Загроса (Северная Месопотамия), следы которых ведут к междуречью Куры и Аракса на Южном Кавказе. Археолог Б. Куфтин, работая на Кавказе в верховьях Аракса в 40-х годах, открыл культуру эпохи неолита, которая и может считаться предшественником и прародителем Кирбет-Керакской и Тель-Халафской культур. В своей замечательной работе, подводящей итог работы его экспедиции, "Forgotten Kingdom" Л.Вулли пишет: "Далеко на востоке, на Южном Кавказе, русские археологи нашли ту же посуду, но там она представлена в гораздо больших количествах, которые, очевидно, иллюстрируют эволюцию этой посуды из более примитивных форм неолитического периода; Южный Кавказ, похоже, являлся родиной создателей Кирбет-Керакской культуры".

Таким образом, по этим культурам прослеживаются пути миграции и территория активного распространения хурритов, начиная как минимум с V тысячелетия до н.э. и достигая своего апогея во II тысячелетии до н.э., по всему обширному региону, известному как колыбель цивилизации (от Средиземноморья до Шумера и от Кавказа до Египта).

В другом своем фундаментальном труде "History of Mankind" Л. Вулли приводит убедительные аргументы, свидетельствующие о близости культуры Тель-Халафа и Аль-Убейда, на котором в IV тысячелетии до н.э. возник первый город шумеров Урук (Варка) [C.L. Woolley, J. Hawkes, 1963]. А в 1953 году появилась знаменитая работа Е.А. Спайзера "Вклад хурритов в цивилизации Месопотамии, Сирии и Палестины", где приводятся удивительные и убедительные факты выдающейся роли хурритов в обширном регионе. Две последние работы Л. Вулли и Е. Спайзера до сих пор не переведены на русский язык. Только после этих работ западных ученых начинают появляться в советской науке исследования, в которых намекается на участие хуррито-урартского этнического массива в инициации куро-араксского неолита (И.М. Дьяконов, 1968; К.Х. Кушнарева, Т.Н. Чубинишвили, 1970) и признается не только наличие длительного неолитического периода, предшествовавшего расцвету куро-араксской культуры в III тысячелетии до н.э., но и подтверждается, что последняя не являлась здесь наиболее древней оседло-земледельческой культурой, а лишь документировала ее уже сравнительно развитой, поздний этап. [К.Х. Кушнарева, Т.Н.Чубинишвили, 1970, с.7]. Вот как последние резюмируют свое исследование: "Результатом исследований многослойных поселений явилось новое, более полное и всестороннее представление о куро-араксской культуре. Уровень материальной и духовной жизни племен - носителей этой культуры - оказался значительно выше, чем он представлялся еще сравнительно недавно. Материалы поселений по-новому обрисовали хозяйственную базу древних южно-кавказских племен с ведущей ролью скотоводства, складывающегося уже в конце этого периода в отгонную форму. Неожиданно высоким оказался и уровень металлопроизводства, остатки которого были обнаружены повсеместно. Было установлено, что уже в этот отдаленный период оно находилось на стадии "сознательной" металлургии, когда были освоены такие сложные процессы, как выплавка металла из руды, совместная плавка различных металлов, отливка широкого ассортимента изделий в формах, дальнейшая их обработка. Таким образом, тезис Б.А. Куфтина о куро-араксской культуре как о "поразительно бедной некерамическим инвентарем" оказался опровергнутым. Сомнению подверглась и "энеолитическая" сущность куро-араксской культуры. Создавался очевидный культурно-хронологический разрыв между подлинно энеолитиче-скими культурами Передней Азии и "куро-араксским энеолитом" (К.Х. Кушнарева, Т.Н. Чубинишвили, 1970, с. 18-19). Эти же авторы приводят далее мнение И.М. Дьяконова: "И.М. Дьяконову на основе скрупулезного привлечения историко-лингвистических данных удается очертить широкий ареал расселения хурритских племен в III-IIтысячелетии до н.э. В этом же ареале проживали и другие племена ("этивские", пранахско-дагестанские), родственные по языку хурритам. Обращаясь к археологическим источникам, И. Дьяконов акцентирует внимание на соответствии границ распространения хуррито-урартской языковой группы с памятниками куро-араксской культуры. Однако, проявляя определенную осторожность в этом вопросе, автор воздерживается от категорического отождествления данных лингвистики и материальной культуры" (там же, стр. 19-20). Одна из причин такой осторожности, на мой взгляд, кроется в необходимости пересмотра после таких выводов многих искусственных построений в советском кавказоведении: т.н. Кобанская и Майкопская культуры Северного Кавказа, которые оказались ничем иным, как локальными вариантами их прародительницы - куро-араксской культуры. Правильно говорит И. Дьяконов: "Культура "куро-араксского энеолита" не проникает, повидимому, в Понт и Колхиду, но ее ареал включает юго-западную и восточную Грузию (внутренняя Картли) и Юго-Осетию, а может быть и Северную Осетию". (И.М. Дьяконов, 1968). Здесь полезно напомнить, что вплоть до XV века нашей эры нынешнюю территорию Южной Осетии занимали двалы - вайнахское племя, близкое ингушам (Гамрекели В.Н., 1961). Большое число топонимов вайнахского происхождения на данной территории сохранилось до сих пор.

Например, название рек Большая и Малая Лиахви переводится с ингушского как "ледяная река"- лоа хи, река Терек вплоть до 18 века называлась в грузинских источниках Ломехи, что означает "горная река" в ингушском языке (Гамрекели В.Н., 1961). В другом месте И. Дьяконов продолжает: "...Ареал распространения куро-араксского энеолита выявляется в настоящее время очень отчетливо: на северо-востоке он уходит за большой Кавказ, в Чечню и Северный Дагестан..." (И. Дьяконов, 1968, стр. 20-22).

Таким образом, из вышесказанного легко заключить, что термин "Кобанская культура" относится скорее к сфере идеологии и политики, чем к сфере науки. Не случайно И. Дьяконов избегает во всех своих работах этот странноватый термин. Во-вторых, нахские племена включены как в ареал распространения хуррито-урартских языков, так и в ареал куро-араксской культуры. В-третьих, между этими двумя ареалами существует изоморфное соответствие.

В конце этого пункта еще немного информации о хурритах.

Как было сказано выше, наиболее ранним местом обитания хурритов в Передней Азии считаются верховья Тигра и его восточных притоков Верхний и Нижний Заб, Диала и Диауэхи. Первые замеченные в клинописных текстах из Ниппура - религиозного центра Шумера - слова помечены детерминативом, совпадающим с аккадским названием страны Субарту, при этом термин "Субарей" в древних клинописных текстах выступает как синоним слова "хуррит". Их земли к северу от Шумера были населены еще с эпохи мезолита. Достаточно вспомнить первую мезолитическую (X тыс. до н. э.) цивилизацию в Зарзи, в горах Загроса. Английский археолог Д. Мелларт считает, что носители этой цивилизации пришли с севера, с Кавказа и прослеживает их связи с территориями к северу и западу от озера Ван по периодическому использованию обсидиана (черного вулканического стекла), в изобилии встречающегося на Кавказе и в Восточной Анатолии. А также протонеолитические культуры Карим-Шахир и Шанидар ( IX и VIII тыс. до н.э.), неолитические культуры Джармо и Чатал-Хююк (VII тыс. до н.э.), Хассуна (VI тыс. до н.э.), Тель-Халаф (V тыс. до н.э) [J. Mellart, 1967].

Здесь же в излучине Евфрата, как мы знаем, возникла культура Тель-Халаф, предшественница аль-Убейда, на котором возник первый город шумеров Урук. Вот как описывает это событие великий английский археолог-ориенталист Л. Вулли в своей знаменитой книге (кстати не переведенной на русский язык до сих пор): "Естественно, эта земля была слишком хороша, чтобы оставаться незаселенной, и волны мигрантов хлынули туда с Севера и поселились рядом, бок о бок, с их предшественниками. Они принесли с собой новые ремесла. Они были искусными мастерами по металлу; ввели гончарный круг и их плоская посуда черного, серого и красного цветов вскоре вытеснила устаревшую расписную посуду аль-Убейда. Если, как убеждены авторы раскопок в Уруке, большой дворец с колоннами и стенами из кирпичей из ила и утонченной мозаикой относится к Урукскому периоду, то под руководством пришельцев, страна к югу от среднего течения Тигра и Евфрата достигла невиданного расцвета; и если, что весьма вероятно, изобретение письма относится к этому времени, то вклад обитателей Урука в цивилизацию был действительно велик.

Самые ранние письменные документы составлены на шумерском языке и некоторые ученые (С.Н.Крамер) настаивают, что реальные шумеры были жителями Урука, мигрантами и варварами, которые покорили более цивилизованных жителей аль-Убейда семитского круга. Но, судя по археологическим свидетельствам, жители Урука не были варварами (они были народом, обрабатывавшим металл и первым интродуцировавшим гончарный круг), а последующая шумерская цивилизация сохранила столь отчетливые связи с жителями аль-Убейда, что едва ли можно говорить о них как о свергнутом и угнетенном классе. Более вероятно, что эти общности смешались между собой и примерно к этому времени, когда было изобретено письмо, в конце Урукского периода, жители Урука переняли язык жителей аль-Убейда". [C.L. Woolley, 1963]. Эта цитата очень важна для дальнейшего понимания тесных связей шумеров и хурритов.

Знаменитый американский ориенталист С.Н. Крамер считает, что шумеры не были первыми поселенцами на земле, которая в III тысячелетии до н.э. была известна как Шумер, а позднее как Шумер и Аккад, а еще позднее как Вавилония. С.Н. Крамер утверждет: "Я убежден, что первые поселенцы этой земли (Шумера) были народом, не говорившим ни на шумерском, ни на семитском, а скорее на неидентифицированном до сих пор языке, следы от которого остались в названиях рек Идиглат для Тигра и Буранум для Евфрата, городов Эриду, Ур, Ларса, Исин, Адаб, Лагаш и Ниппур, ни одно из которых не имеет удовлетворительной этимологии в шумерском. Еще более важны следы этого языка сохранившиеся в таких культурных терминах, как энгар - фермер, апин - плуг, апсин - борозда, желоб, нимбар - пальма, тибир - мастер по металлу, симуг - кузнец и, возможно, даже дамкар - коммерсант". [S.N.Kramer, 1979]. Большой интерес в этом ряду слов представляет термин тибир (tibir). Американский исследователь-ориенталист И.Гельб (I.Gelb) считает, что шумерское Lutibira происходит от географического названия Tibira [J. Celb, Inscriptions From Alishar and Vicinity, Chicaqo, 1935, с.11, 63-64]. Шумерское Lutibira в специальной научной литературе относится к субстратному, протошумерскому словарю [A.Salonen, Die Mőbel des alten Mesopotamien, Helsinki, 1963, c.274]. Специалисты переводят этот термин так: кузнец по меди (coppersmith, Kupferschmid) [A.Deimel, Švumerisches Lexicon, II, 2, Roma, 1930, №132:18], металлург, мастер по обработке металла. Хурритское происхождение шумерского термина tibira/ta/bira может быть доказано с большой долей вероятности [H.Otten, 1984; G.Wilhelm, 1988].

Таким образом, мы приходим к осторожному выводу, что протошумеры были, скорее всего, носителями хурритского языка и культуры. Данные антропологии тоже подтверждают этот вывод. Английский шумеролог Том Джонс считает: "Жители южной Месопотамии в начале IV тысячелетия до н.э. имели большие, длинные и узкие черепа; они были похожи на людей кавказского или европейского типа и мы можем считать юго-западную Азию их колыбелью до тех пор, пока не будут приведены свидетельства в пользу другого мнения [Т. Jones, 1969, с.69]. Далее Т.Джонс продолжает: "Во всяком случае, можно высказать мнение, что основной средиземноморский тип в этом регионе принадлежал в лингвистическом отношении к кавказской или семитской семьям" [там же, с. 107-108].

Немецкий антрополог С.М. Оттен, после обследования скелетов из Обейдского захоронения в Эриду, заключает: "Это, бесспорно, кавказцы" [Sumer IV, 1948, 125 ff].

А вот мнение Л.Вулли о жителях верховий Тигра и Евфрата, мигрировавших на юг, в Шумер: "...Там жил народ другой расы, светловолосый и говоривший на кавказском языке; это были горцы, близкие гутиям, которые сыграли немаловажную роль в шумерской истории..." [C.L. Woolley, The Sumerians, Oxford, 1929, c.2-3]. Напомним, что король гутиев, знаменитый Гудеа - его скульптура находится в Британском музее - стал правителем Шумера и Аккада в 2090 году до н.э. Династия гутиев / кутиев, пришедших с Загроса, правила Шумером до 2048 года до н.э.

Первое известное нам хурритское государство возникло во второй половине III тысячелетия до н.э., правитель которого с типичным древне-хурритским именем Аталь-шен (или Ари-шен [I.Geld, 1943, с.207]) оставил надпись на аккадском языке, выгравированную на бронзовой табличке [F.Thureau-Dangin, 1912]. Эта надпись посвящена закладке храма богу Неригалу, который впервые упоминается в аккадский период и особо почитался древнейшими хурритами; позже этот бог занял важное место в вавилонском пантеоне. Аталь-шен именует себя королем Уркеша и Навара. Судя по более поздним источникам, город Уркеш был культовым центром бога Кумарби, одного из центральных персонажей Хурритской мифологии. [Г.Вильхельм, Древний народ хурриты, М., 1992.]

Другой хурритский король кутийского времени (2090-2048 г. до н.э.)- Киклип-Аталь, а город его Тукриш, расположенный где-то к востоку от Месопотамии.

Еще один король Уркеша продвинул границы хурритского государства Уркеш далеко на восток и юго-восток. Имя этого царя, Тиш-аталь, встречается в нескольких надписях. В одной из них он именуется "человеком из Нинуа" (Ниневии), откуда следует, что он владел северной частью Ассирии, включавшей культовый город Хурритской богини Шавушки. Надписи были составлены на третьем году правления короля Ура Шу-Суэна, то есть в 1970 году до н.э. Согласно одной из них, Тиш-аталь с эскортом численностью более 100 человек посетил дядю и полководца короля Ура, который только что успешно завершил военный поход против страны Симанум.

От Тиш-аталя, как и от Аталь-шена, до нас дошли надписи, посвященные закладке храма бога Неригала. Надпись Тиш-аталя является древнейшей из известных нам памятников хурритского языка [Г.Вильхельм, 1992, с.35-36]. Существует также печать с легендой: "Тиш-аталь, король Карахара..." По стилю печать Тиш-аталя принадлежит к периоду III династии Ура; следовательно, с точки зрения датировки отождествление Тиш-аталя Уркешского с королем Карахара, того же имени не вызывает затруднений. Что касается города Карахара, то он идентифицируется с городом Хархар ассирийских источников и локализуется где-то в верхнем течении Диалы [Г.Вильхельм, 1992, с.36-37].

Изучение архивов XVIII века до н.э. средне-евфратского государства хурритов Мари дает картину целой серии хурритских городов - государств, охватывающих все пространство от Северной Сирии через Северную Месопотамию до района восточнее Тигра и гор Загроса включительно. Наиболее заметными из них были города Алалах, Халаб, Карчемиш, Нахарина, Нуза, Аррапха, Харран, Ниневия, Ашшур, Мари, Уршум, Хашшум и другие.

В XVI веке до н.э. хурриты создают могущественную империю Митанни (форма, принятая в русской науке).

Во фрагментах надписи, принадлежащей ко времени египетского фараона Тутмоса 1 (ок. 1497-1482 гг. до н.э.) впервые упоминается название, которое употребляли для этой страны сами ее жители: Маитанни, позже Миттани [Г.Вильхельм, 1992, с.54]. Это имя до сих пор не удалось интерпретировать. В него входит основа (оканчивающаяся на-ni), известная как личное имя (Маитты), что позволяет предположить, что название страны восходит к имени некогда существовавшего политического главы. В аккадских источниках эта страна называется Ханигальбат/Халигальбат. Около 1470 года до н.э. государство Митанни распространилось на запад, включив в себя царство Халаб (Алеппо) в Северо-Западной части Сирии.

А король хурритов Параттарна (ок. 1470 г. до н.э.) расширил владения Митанни до Средиземного моря.

Вскоре Митанни распространила свою юрисдикцию на обширные территории в Северной Месопотамии, Малой Азии, Сирии, Палестине, вплоть до восточного побережья Средиземного моря, угрожая Египту и хеттским царям Новой империи. Египетские источники (начиная с XVI в. до н.э.) называют жителей Палестины и Сирии h` г, а саму Палестину - Нuru.

Столкновения между Митанни и Египтом из-за Сирии продолжались вплоть до правления Тутмоса IV включительно (1400-1390 г. до н.э.). Но еще при жизни этого фараона в отношениях обеих великих держав произошли решающие перемены. После первых дипломатических контактов еще во времена Аменхотепа II (1428-1400), был заключен долгосрочный мирный договор, скрепленный династическим браком.

Король Митанни Артатама I послал фараону в жены свою дочь, сделав это, как сказано в письме митаннийского короля Тушратты фараону Аменхотепу III, после семикратного сватовства, то есть после длительных переговоров, свидетельствующих о паритете между ними. Тему брачного союза между фараоном Аменхотепом III (1390-1352 г. до н.э.) и одной из дочерей Тушратты затрагивает важнейший памятник хурритского языка, краеугольный камень всей хурритологии, так называемое письмо из Митанни, написанное по-хурритски. Вероятно этот документ сопровождал хурритскую принцессу Тату-Хепу в ее путешествии ко двору фараона. [Г.Вильхельм, 1992, с.65.] Аменхотеп III умер через несколько лет после заключения брака с Тату-Хепой. При его преемнике Аменхотепе IV, который более известен под именем Эхнатон (знаменитая Нефертити была его супругой), отношения с Митанни осложнились.

Империя Митанни просуществовала до XII века до н.э. и пала под ударами хеттов, ассирийцев, вавилонян и египтян.

Говоря о достижениях хурритов, нужно упомянуть военные технологии, которые они создали и распространили по всему Ближнему Востоку: двухколесную боевую колесницу, хурритский таран и знаменитый митаннийский составной лук. [C.L. Woolley, 1963.] Среди культурных достижений следует упомянуть различные музыкальные инструменты, впервые созданные хурритами: горн, зурна, арфа, скрипка. [C.L. Woolley, 1963.]

Существуют многочисленные свидетельства влияния хурритов на древних евреев. Мы знаем из клинописных табличек из Нузы и Аррапхи (политические центры Митанни) о том, что они были в тесном контакте с центром Митанни (Харран), который являлся первоначальной родиной патриархов [E.A.Speiser, 1953]. Много примеров такого влияния со стороны хурритов прослеживается в Генезисе, одной из книг Ветхого Завета (в русской традиции более известной как "Бытие").

Многочисленные и яркие примеры влияния хурритов на цивилизации Месопотамии, Сирии, Палестины и Малой Азии (хеттов и хаттов) приведены в работе Е.А.Спайзера [E.A.Speiser, 1953].

В заключение этого пункта приведу слова Л.Вулли: "Хурриты были, похоже, скорее ассимиляторами культуры, нежели ее инициаторами; но именно по этой причине они сыграли важную роль в культурной истории человечества. Легко смешиваясь с другими народами (мы находим хурритские имена в табличках из Южной Месопотамии времен третьей династии Ура, а также обнаруживаем хурритов в Южной Палестине в допатриархальный период), они были непревзойденными посредниками в передаче культурных идей. Сами совершенно усвоившие шумерские традиции, они передали их хеттам; и, благодаря, почти исключительно, хурритам хетты узнали искусство письма и переняли клинопись, изобретенную шумерами. Может хурриты и не изобрели, но, по крайней мере, именно они распространили далеко за пределы этого региона и в таком состоянии поддерживали высочайшую цивилизацию, которую человек в то время достигал". [C.L. Woolley, 1963.]

2. Выше уже отмечалось родство хуррито-урартской языковой группы с нахскими языками. Любопытно, что помимо работы И. Дьяконова и С. Старостина "Хуррито-урартские и восточно-кавказские языки" (1988 г.), существует более ранняя работа этих же авторов с более определенным названием, правда опубликованная в Германии на английском языке: "Hurro-Urartian as an Eastern Caucasian Language. - MSS, Beiheft 12, HF.; Munchen; Kitzinqer, 1986, X, 100 p. Как видим, здесь название "Хуррито-урартские как восточно-кавказские языки" более точно отражает суть взаимоотношений между этими языками; кроме того она вышла на два года раньше для западной научной общественности, чем ее более нейтральный российский аналог. К тому же ее, почемуто, не оказалось ни в одной из российских библиотек, начиная с РГБ.

Есть еще одна работа 1992 года Г. Штайнера "Хурритский и урартский как кавказские языки", опубликованная в американском журнале и которая отсутствует в российских библиотеках [G.Steiner: Hurrian and Urartian as Caucasian languages. Annual of Armenian linguistics 13, 1992, p.1-50, Clevelend, OH].

Несмотря на огромное число работ по древневосточным языкам, есть очень много неясных моментов, ошибочных интерпретаций и откровенных спекуляций на материале этих языков. И.М.Дьяконов даже заметил в одной из своих работ: "Шумерских языков столько, сколько есть на свете шумерологов". Приведу характерную цитату этого же автора: "Один из авторов данной статьи писал в 1971 году: "...хотя родство между хуррито-урартским и восточно-кавказским (нахско-дагестанским) еще нельзя считать доказанным, оно все же не невероятно, и были бы желательными дальнейшие исследования в этом направлении. Но даже если обе языковые группы действительно принадлежат к одной языковой семье (которую, к примеру, можно назвать "восточно-кавказской"), то родство их не может быть ближе, чем, например, между современным французским в фонетической транскрипции и санскритом или между современными кушитскими языками и древне-семитским. Нельзя ждать таких отношений, какие налицо между старыми письменными языками индоевропейской семьи" [Diakonoff, 1971, с. 170]. В настоящее время мы думаем, что родство между хуррито-урартским и восточно-кавказскими языками может считаться доказанным, и, вопреки ожиданиям, представляется вероятным, что отношения между протохуррито-урартским и другими протоязыками восточно-кавказской семьи приблизительно такие же, как между древними языками индоевропейской семьи" (И. Дьяконов, С.Старостин, 1988). Еще одно признание из этой же работы: "За очень редкими исключениями, в восточно-кавказских отсутствуют глагольные корни, содержащие более чем один шумный согласный. Однако в нахских и хуррито-урартских языках такие корни есть. Их можно рассматривать как инновацию, общую для нахских и хуррито-урартских языков".

http://nohchalla.com/index.php?option=com_content&task=view&id=528&Itemid=1