В последние годы власти в Азербайджане подавляли деятельность некоторых независимых исламских групп, в частности, салафитов на севере страны, в то время как другие независимые группы также сообщали об оказываемом на них давлении.

 На салафитов вообще смотрят с подозрением: СМИ, правительство и официальное шиитское духовенство сообща способствовали тому, чтобы представить их в образе потенциальных террористов. Хотя представители гражданского общества сознают опасность того, что преследования могут способствовать радикализации этих групп, большинство неправительственных организаций не очень усердствуют для защиты их прав.

 Полицейский произвол на севере страны начался в 2001 г. с ужесточения проверок лиц, носящих бороды, принудительного бритья бород и избиений людей. В одном северном городе полицейский сказал Крайсис Груп, что полицейские "настоятельно советовали салафитам сбрить бороды", потому что своей внешностью они "пугают детей". В результате последовательных кампаний по "проверкам" были задержаны многие мужчины, которые содержались в местных отделениях полиции в течение двух-семи дней.

 Количество салафитов прихожан в одном только Баку достигло 15 тысяч, несмотря на то, что раньше в Азербайджане абсолютно не пользовалась популярностью такая форма ислама, традиционная для Саудовской Аравии. Это волнует азербайджанское правительство, и возможно, с должным основанием.

 Тревожно для азербайджанского истеблишмента то, что салафиты не делают тайну из своего стремления обрести политическую власть в Азербайджане, в конечном счете" быстрое распространение идей салафизма среди религиозных и этнических меньшинств может создать мощные центробежные силы, которые будут угрожать национальной целостности Азербайджана.

 B 2003 году 65 новых мечетей, контролируемых салафитами, возникли в Азербайджане. Одна из самых больших салафитских мечетей в стране - Абу-Бекр. Построенная в 1997 году в Баку азербайджанским отделением Кувейтского общества исламского наследия, Абу-Бекр стала одной из наиболее успешных мечетей в Азербайджане.

 В то время как в среднем шиитские или суннитские мечети способны привлечь приблизительно 300 человек на пятничные молитвы, число людей, посещающих Абу-Бекр, обычно достигает 5-7 тысяч людей. Имам мечети Абу Бекр - Гамет Сулейманов, выпускник Всемирного исламского университета в Meдине, который является центром изучения и экспорта салафизма.

 Информацию о появления 65 мечетей салафитов  Р.Алиев опровергает: "Могу ответственно заявить, что такого количества мечетей, пропагандирующих салафизм или фундаментализм, в Азербайджане нет. Действительно, при помощи Саудовской Аравии и других арабских государств у нас построена масса мечетей, но они достались азербайджанцам, и в них молятся как шииты, так и сунниты.

 Степень угрозы радикализации оценивается по-разному. "Я не думаю, что существует какая-либо опасность со стороны салафитов и нурсистов", сказал официально назначенный суннитский имам из одного северного города. "Это является всего лишь правительственной политикой 'предотвращения угрозы'".

 Гюндуз Исмаилов из ГКРРО утверждал, что "среди хариджитов есть два течения, умеренное и радикальное. Государство признает тех, кто признает закон. Но если они не делают этого, тогда государство реагирует. Некоторые из них хотят создать халифат в Азербайджане!" Местная полиция оправдывала свои действия борьбой с преступностью, скрывающейся под маской религии. Однако ее действия позволяют предположить, чтобы они редко проводили различия между мирными и воинственно настроенными салафитами.

 Заявления о том, что в конце 2007 г. в Азербайджане были предотвращены крупные террористические акты, заставили задуматься о том, до какой степени исламский экстремизм представляет собой угрозу безопасности в богатой нефтью стране. Азербайджан – это светское государство, степень религиозности его мусульманского населения, где преобладают шииты, довольно умеренна.

 После распада Советского Союза и обретения независимости в 1991 г. в Азербайджане появились независимые суннитские и шиитские группы, которые отказываются признавать духовную власть официального духовенства. Некоторые из них преследуют и политические цели, но очень немногие группы, если таковые вообще имеются, планируют прибегнуть к насильственным действиям для свержения правительства. Правительство, однако, выражает обеспокоенность деятельностью этих "независимых" групп, и пытается контролировать их, в том числе, с помощью репрессий. Такая стратегия может привести к радикализации мирных религиозных активистов и верующих.

 В  оппозиционных СМИ  так же сообщалось о фактах притеснениях верующих, в частности  воинской части в Геранбойском районе, солдатам не разрешается совершать намаз  - эту жалобу получили в Центре по защите свободы совести и вероисповедания. Однако, согласно Азербайджанскому законодательству, за военнослужащими закреплено право на свободу вероисповедания.

 В статье 7, закона о статусе военнослужащих, принятом в 1991 году, написано, что военнослужащим гарантируется свобода вероисповедания. Сообщения о подобных запретах в армии имели место еще 3 года тому назад. Так в 2007 году высказывались различные мнения по поводу обвинений в адрес старшего лейтенанта Камрана Асадова, объявленного членом радикальной ваххабитской группировки, который с оружием в руках покинул воинскую часть в Гёйгёльском районе и создал террористическую группу в лесах Исмаиллинского района.

 Сразу же после этого инцидента, в местную прессу просочились сообщения о закрытии комнат для совершения намаза в воинских частях. Согласно сообщениям, со стороны руководства Министерства Обороны было дано соответствующее устное распоряжение по этому поводу. Геранбой - не единственное место, где были отмечены подобные случаи.

 По мнению работника газеты «Азадлыг» Сеймура Хазиева, в целом в армии присутствует негативное отношение к верующим. Вне зависимости, к какой секте верующие принадлежат, их всех причисляют к ваххабитам.

 Военный эксперт Узеир Джафаров объясняет запрет на намаз в ряде воинских частей безграмотностью некоторых офицеров, а также заказом высшего руководства. Он не считает случайностью внезапное упразднение ранее действующего отдела религии в Министерстве Обороны.

 Аналогичная ситуация с мечетью Абу-Бекр. Гамет Сулейманов - это весьма уважаемый имам, получивший образование в Медине, и с 1998 г. он является настоятелем мечети Абу-Бекр. Ее строительство финансировало SRIH, но он утверждает, что эта организация больше не поддерживает никаких связей с его  конгрегацией.

 Хотя мечеть получила официальную регистрацию в 2002 г., кандидатура Сулейманова не была одобрена УМК, но ему не препятствуют в выполнении его обязанностей, и он действует как настоящий имам, избранный общиной мечети. Он утверждает, что далек от политики, и в своих проповедях он призывает прихожан не выступать с критикой правительства.

 Каждую пятницу значительное число молодых бородатых мужчин молятся внутри и снаружи мечети, которая уже не может вместить всех желающих. В течение недели многие посещают все пять ежедневных богослужений. В цокольном этаже молятся одетые в черное и скрывающие свои лица молодые женщины.

 Некоторые из последователей Сулейманова посещают намного меньшую по размерам Лезгинскую мечеть в Старом городе, где каждую пятницу несколько сотен человек молятся на ковриках, расстеленных снаружи, и в их числе азербайджанцы, чеченцы, турки и арабы. В обеих мечетях ощущается сильное религиозное рвение. Многие из этих молодых людей и женщин принадлежат к русскоязычной бакинской интеллигенции, а значительная часть салафитской литературы доступна только на русском языке.

 На вопрос существует ли  разделения на суннитов и шиитов в Азербайджане? Гамет Сулейманов говорит:

 - «Конечно, я бы этого не хотел. Но иногда это очевидно. В некоторых селах, в некоторых местах, в некоторых мечетях – разделение присутствует. В некоторых селах суннитов не пускают в мечеть, чтоб они совершали намаз. Есть такие факты. Братья приходят и рассказывают, что пошли в каком-то селе в мечеть и их туда не пустили.

 Сказали: вы ваххабиты, вам нельзя! Выдвинули ваххабизм на повестку дня, и каждый использует его в своих целях. Никогда его не было, а они его вытащили. Некоторые используют ваххабитов в качестве устрашения, преподносят их как террористов. Другие, как основание для борьбы с суннитами.

 Есть люди, которые думают, раз молится как суннит – значит ваххабит. Вполне возможно, что некоторые силы делают все это для того, чтобы повлиять на нас и нанести нам ущерб, но мы непоколебимы. Открытие мечети «Абу-Бекр» в первую очередь в интересах государства. Её же закрытие в основном на пользу радикальных групп. То есть,  если государство не откроет мечеть – это будет способствовать дальнейшей радикализации».

 Независимые общины,   по всей видимости, не представляют собой реальной угрозы правительству или светскому образу жизни. Почти ни одну группу в стране нельзя считать сторонниками джихада. Немногочисленные группы, которые открыто высказывают свои намерения создать исламское государство, не имеют сколько-нибудь значительного числа последователей, и у них отсутствует стратегическое видение того, как достичь этой цели.

 Однако преувеличение исламской угрозы использовалось для того, чтобы оправдать репрессии и контроль над религиозной жизнью, что влечет за собой опасность политизации и возможной радикализации настроений еще большего числа граждан, которые пострадали от полицейского произвола, даже, если они были изначально настроены аполитично и являлись обычными верующими людьми.

 Как и в других республиках СНГ, азербайджанское руководство стремится использовать религию как дополнительный источник своей легитимизации, что, например, находит своё выражение в демонстративном хадже Алиева, рецитациях Корана, при разного рода политических мероприятиях и соблюдении религиозных праздников.

 Кроме коммунистов, все другие политические партии в той или иной форме говорят о своей приверженности исламу, который рассматривается как составной элемент новой азербайджанской “национальной идеологии”.

 Али АЛБАНВИ

http://www.proza.ru/avtor/albanvi