Несколько лет назад, блуждая по просторам сети Интернет совсем случайно наткнулся на заметку о великом русском писателе Льве Николаевиче Толстом (1828–1910), в которой говорилось об его «опекунстве» над неким юным лезгинским мальчиком. К своему сожалению, на тот момент, никаких других подробностей обстоятельств знакомства писателя и мальчика из Южного Дагестана, ставшего позже известным в Дагестане художником, в заметке не упоминалось…

В данном материале речь пойдет о некоторых фактах биографии южнодагестанского художника Магомеда Эфендиева, в воспитании и творческом становлении которого значительный след оставила семья известного русского писателя Л.Н. Толстого. В основе данного материала лежат выдержи из книги воспоминаний самого Магомеда Эфендиева «Я знал Льва Толстого и его семью», изданную в «Дагестанском издательстве» (г. Махачкала, 1964 г.) и некоторых других тематических статей. К слову, экземпляр упомянутой книги, на сегодняшний день, стал библиографической редкостью, и хранится в Государственном музее Л.Н. Толстого в г. Москва (с автографом: «Государственному музею Л.Н. Толстого от чистого сердца. Автор: Эфендиев ноябрь 1964 год»), кроме того, еще один экземпляр храниться в Иркутской областной государственной универсальной научной библиотеке им. И.И. Молчанова-Сибирского (г. Иркутск).

Предыстория. В 1996 году в г. Дербент, в семью Эфендиевых-Яралиевых, приходит письмо от директора музея — усадьбы Л.Н. Толстого «Ясная Поляна» В.И. Толстого (род. 1962), в котором выражена просьба последнего в оказании помощи в подборке материала о М.Г. Эфендиеве для «Тульской энциклопедии». Однако на этом упоминание о Магомед Эфендиеве заканчивается. Пройдёт ещё много времени прежде, чем опять в памяти людей появится имя этого человека.

Биография. Магомед Эфендиев родился 25 сентября 1891 года в селе Ашага-Цинит Кюринского округа, в Южном Дагестане. Мальчику не исполнилось и 4-х лет, когда умерли его родители. В семье остались четыре сестры и три брата. Воспитанием маленького Магомеда занималась старшая сестра Фатима и братья. Школы в селе не было, поэтому вся его учёба проходила дома: старший брат Махмуд учил мальчика арабскому языку и арабской грамоте. 22 марта 1906 года судьба Магомеда Эфендиева резко изменилась. В его родном селе во время празднования лезгинского национального праздника «Яран Сувар» («Праздник Весны») произошёл несчастный случай: был убит зять Эфендиевых — Мисрихан. В селе было запрещено стрелять из оружия во время праздников. Но старшие разрешили молодёжи повеселиться. Никто и не мог предположить, что это «веселье» закончится так трагически. Убийцу и предполагаемых соучастников арестовали. В числе арестованных оказался и Магомед Эфендиев. Но одного из предполагаемых убийц отпустили на поруки родственников. А юный Эфендиев провёл в тюрьме 25 дней. В одну из ночей он бежал. Именно в эту ночь «кровники» разделались с убийцей. Магомед, покинувший тюрьму без ведома начальства, спал сладким сном юноши в своей постели, когда их дом окружила конная стража во главе с начальником округа. Начальник округа Карнаев увязал бегство Магомеда из-под стражи с убийством Мисрихана.

7 января 1907 года состоялся областной суд в г. Темир-Хан-Шуре (ныне г. Буйнакск, Дагестан), решение которого было сурово для 15-летнего подростка. Это Постановление суда не изменил и Наместник Кавказа в г. Тбилиси (Грузия). Наказание осталось прежним: высылка за пределы Кавказа на 12 лет в Тульскую губернию город Крапивну под надзор полиции. В этой уездной тюрьме ему и предстояло отбывать свой срок. Он прибыл в г. Крапивну этапом в середине августа 1907 года. С этого времени началась его жизнь под надзором полиции. Каждое утро заключённых начиналось с работы в усадьбах чиновников, купцов. Они окучивали сады, косили траву, заготавливали на зиму дрова. Эти работы заканчивались поздно вечером. Тяжёлой физическая работа имела одно преимущество: свободное передвижение по улицам этого уездного города.

Однажды, на одной из улиц Крапивны, Магомед знакомится с гимназистами: братом и сестрой Юдиными, которым на то время было 16–17 лет. Они приводят сверстника домой и представляют его своей семье. Так, Крапивенский Голова Егор Иванович Юдин (1852/58–1930), купец 2-й гильдии, познакомился с юным узником Магомедом Эфендиевым. Ему понравился Магомед своим безупречным поведением, чистоплотностью, обязательностью. Он переводит его в своё Управление помощником по хозяйственным делам и назначает ему заработную плату. Магомед выполняет различные поручения: ходит на почту за корреспонденцией, помогает в усадьбах чиновников. Жизнь юного изгнанника вошла в своё русло.

25 сентября 1907 года Е.И. Юдин отправляется на железнодорожную станцию Щёкино за почтой и берёт с собой Магомеда Эфендиева. Егор Иванович в дороге давал ему наставления, т. к. в дальнейшем Магомеду представлялось одному ездить на железнодорожную станцию за корреспонденцией. На станции юноша помогал Юдину грузить обширную почту. Они уже сели в пролётку, когда в поле их зрения попали два всадника: это были Лев Николаевич Толстой и доктор писателя Душан Петрович Маковицкий (1866–1921). Егор Иванович вышел из экипажа и приветствовал одного из них. Они поговорили. Юдин, обращаясь к Магомеду, сказал: «Смотри, Магомед, и запоминай: это — великий русский писатель Лев Николаевич Толстой!»
Из воспоминаний самого Магомеда Эфендиева:

«…Почтовая контора была расположена от станции недалеко, на расстоянии 150–200 сажен. Я помогал Юдину грузить обширную почту. С работой мы управились быстро и уже садились в коляску, когда я увидел, что Егор Иванович смотрит куда-то вдаль, где по дороге, в клубах пыли, к станции мчались два всадника. Юдин схватил меня за локоть:
— Что такое? — спросил я.
— Ты слышал когда-нибудь на Кавказе про великого писателя Льва Николаевича Толстого?
— Да, слышал. Там его все уважают. А мне про него рассказывал в тюрьме политзаключенный Сергей.
— Вот он, с большой бородой, Лев Николаевич Толстой, — сказал Юдин.
— А кто этот юноша в кавказской форменной одежде, что стоит возле пролетки? — спросил Лев Николаевич у Юдина, указывая на меня.
— Это юноша из далекого горного аула Дагестана, — отвечал Егор Иванович.
— А как же он попал сюда?
— Сейчас он мой помощник по хозяйственным делам, а так он находится под надзором полиции.
Лев Николаевич с интересом на меня посмотрел, а затем повернулся к Юдину.
— А по какому же делу он находится под стражей? — спросил он.
— По делу за соучастие в убийстве кровника, — ответил Юдин.
— Вот как! — неопределенно произнес Толстой. — А он может говорить по-русски, если я с ним поговорю?
Егор Иванович кивнул головой и повернулся ко мне.
— Магомед! С тобой хочет поговорить великий русский писатель Лев Николаевич Толстой.
Конечно, я слышал о Льве Николаевиче Толстом. О нем много говорили политические, с которыми мне довелось сидеть, что есть такой писатель граф Толстой, который часто помогает арестантам, защищает их права. Знал я и от тюремных стражников, что Толстой пишет книги, которые читают люди во всех странах мира. И вот теперь я растерялся и не мог вымолвить ни слова.
Тогда Лев Николаевич подошел к Магомеду, поздоровался за руку и спросил:
— Вы из какой местности?
— Я — из Дагестана.
— Кто вы: аварец, кумык или лезгин?
— Лезгин, — ответил Магомед».

Лев Толстой немедленно извлекает юного лезгина из ведения полиции, оформляя на имя своего сына Андрея Львовича (1877–1916) поручительство, и зачисляя Магомеда в штат Ясной Поляны. Судьба определяется. Теперь он живет поочередно то у Толстого, где выполняет поручения самой графини Софьи Андреевны (1844–1919), то в имении Андрея Львовича (с которым находятся у него точки содружества, например, в охоте). У юного горца обнаруживается талант рисовальщика — Татьяна Львовна (1864–1950) дает ему уроки. Главное же: он старательно записывает все встречи с великим писателем, не прибавляя ни слова и не упуская ни вздоха. И эти записи драгоценными зернами входят в русское толстоведение:

«Вдруг нам навстречу выехал на повозке яснополянский крестьянин. Он остановил свою лошадь около большой кучи сухостойного дерева, которую он собрал в толстовском лесу. Не видя нас, он начал ее грузить на свою телегу. Но груз был большим и тяжелым. Вдруг крестьянин заметил Толстого и быстро, кланяясь, подошел к нему и стал просить прощения за порубленный сухостой.

— Простите, ваше сиятельство, — говорил он быстро и низко кланяясь.
— Ничего, ничего, Василий. Я помогу тебе погрузить, а то дрова тяжелые, — сказал Лев Николаевич и слез с лошади, и мы с доктором тоже слезли и стали помогать Василию грузить дрова на телегу.
— Скорей поезжай, чтобы управляющий тебя не увидел.
Василий постарался уехать побыстрее. А мы опять сели на своих лошадей, и, оборотясь ко мне, Толстой сказал:
— Магомед! Скажи черкесу-объездчику, пусть он не обижает крестьян за порубку сухого леса.
До самого дома Лев Николаевич не произнес больше ни слова. Около конюшни мы простились. Он поехал дальше в усадьбу».

Судьбоносная встреча писателя и осужденного горца сыграла огромную роль в жизни последнего. Как известно, не зная совсем Магомеда, Толстой поручился за него, проявив тем самым понимание души молодого человека и проницательность. Конечно, не последнюю роль в этой ситуации сыграло и то, что Магомед прибыл в Россию с Кавказа, о котором великий писатель никогда не забывал, с которым связаны «лучшие воспоминания его жизни». Пользуясь своим авторитетом, он выручает его из-под надзора полиции, вытаскивает Магомеда из одиночества и бездуховности.
Ясная Поляна встретила горца радушно. Выпавший из привычного уклада жизни, Эфендиев встречает в Ясной Поляне благожелательность и приветливость её обитателей. Илья Васильевич проводил его во флигель, где ему была приготовлена комната. Позже, дочь Ильи Васильевича Вера, как отметил в своём дневнике лезгин, «красивая брюнетка», пригласила его на обед в белую кухню. Чуть позже, его познакомили со всеми проживающими в доме: и с женой Льва Николаевича Софьей Андреевной, старшей дочерью писателя Татьяной Львовной Сухотиной-Толстой, с домашним врачом Толстых доктором Душаном Маковицким. Почти сразу Лев Николаевич завёл разговор об учёбе и попросил Татьяну Львовну заниматься с Магомедом русским языком. К обучению подключился доктор Маковицкий и учитель из яснополянской школы Михаил Васильевич. На следующее утро Магомед, надев новую черкеску, отправился на прогулку по усадьбе: «Прешпект» — пруды — вышка-беседка Марии Николаевны, матери Льва Толстого. Здесь, усевшись на скамейку, юноша стал читать, здесь и произошла ещё одна встреча с великим писателем:

— Ну, как тебе понравились новые места? — спросил Толстой, положив руку на плечо Магомеда.
— Здесь очень хорошо, — сказал он, робея.
Лев Николаевич почувствовал волнение юноши:
«Ничего, ничего, голубчик. Не скучай и не теряй бодрости. Ты ещё юноша. Вся жизнь впереди. Постепенно научишься всему и будешь разбираться что хорошо, что плохо. Только не поддавайся светскому соблазну! Теперь тебе нужно учиться и учиться!»

Толстой постоянно интересовался ходом занятий, спрашивал, о чём пишут из дому. Его интересовала и погода, которая «теперь на Кавказе». В беседах с горцем писатель вспоминал и своего друга, чеченца Садо Месербиева, о котором часто рассказывал Магомеду. Л.Н. Толстой иногда брал с собой на конные прогулки Магомеда, постоянно беседуя с ним: «Каждый человек — алмаз, который может очистить или не очистить себя», — внушал молодому человеку великий писатель. Он говорил с Магомедом понятным языком, который их сближал. Давал уроки доброты, правдивости и естественности. В их беседах преобладала разговорно-бытовая речь, которая создавала ощущение правдивости и естественности.

«Природа толстовской восприимчивости к „иному“ не приемлет покушения на культурную инаковость», — отмечает в одной из своих работ исследователь К.К. Султанов (род. 1946). И этот постулат философии Толстого мы наблюдаем в его отношении к лезгину, к которому великий писатель проявляет уважение, а в человеческом общение с юношей лежит главная идея — «идея межнационального равенства». Толстой не ставит перед собой задачи русификации Магомеда. Великий писатель и философ Лев Толстой «сбрасывает балласт предубеждённости и апеллирует к универсалиям человеческого бытия, воспринимая именно в таком качестве стремление к общему благу, основанному на «чувствах братства и любви к ближним!».

«Идеал человека без насилия» — один из главных постулатов Толстого-философа. «Искусство должно устранять насилие». Этот взгляд своего отца хорошо знала его старшая дочь Татьяна Львовна. Она, кроме уроков грамматики, письма, стала давать уроки живописи Магомеду, увидев его склонность к рисованию.

Старшая дочь писателя Татьяна Львовна была прекрасным художником. Ею написано около 300 художественных работ. Русский художник-живописец И.Е. Репин (1844–1930) постоянно уговаривал её принять участие в художественных выставках, но Татьяна Львовна, отличающаяся необыкновенной скромностью, на эти предложения никак не реагировала. Так широкая публика никогда не увидела живописных работ Татьяны Львовны Толстой. Все свои силы она стала тратить на обучение живописи юного лезгина. Вскоре из г. Париж (Франция) вернулся сын Толстого Лев Львович (1869–1945) и подключился к этим урокам живописи. Результатом этого обучения стали картины, написанные Магомедом Эфендиевым «Первая встреча», «Выезд на охоту», «Дерево бедных», «Отъезд Толстого из Ясной Поляны» и другие. Всего 8 работ.

В это время Магомед много читает. В основном, это книги Льва Толстого. Их приносит ему Душан Маковицкий. Именно с ним, по дорожкам Ясной Поляны, прогуливается по утрам Магомед. Он много выполняет письменных работ: составляет конспекты прочитанного по заданию Толстого и учителей, пишет небольшие сочинения. Однажды из его комнаты во флигеле пристав, приезжавший в Ясную Поляну во время ареста, секретарь Толстого Н.Н. Гусев (1882–1967), забрал чернильницу и ручку. Магомед страдал от потери этих вещей, и вынужден был обратиться с просьбой к Толстому, чтобы ему дали чернильницу и ручку на время. Лев Николаевич, увидев неподдельное горе молодого человека, попросил Татьяну Львовну принести юноше большую хрустальную чернильницу и красную ручку со своего стола. Толстой эти предметы подарил Магомеду.

Младший сын Льва Толстого Андрей Львович, приезжая в Ясную Поляну, всегда приглашал к себе, в имение Топтыково, Магомеда. Там он учил его азам охоты. Будучи владельцем большого конного завода у себя в имении, Андрей Львович выделил Магомеду для охоты и поездок в г. Тулу коня. Именно в имение графа Андрея Львовича Толстого в 1909 году приехал старший брат Магомеда. Семьёй Андрея Львовича он был радушно принят. По приказу графа Андрея Львовича был заколот баран для встречи почётного гостя. Вся большая семья Толстых проявляла заботу о юноше. Особенно большое внимание ему уделяла Софья Андреевна. Она всегда интересовалась: «Сыт ли? Одет ли? Здоров?» Именно графиня Толстая, как могла, оберегала юношу от тяжёлой физической работы. Её просьбы всегда с удовольствием выполнял Эфендиев, например, нашёл сторожа для охраны усадьбы Ясная Поляна. Им оказался некто Осман Сфиев — старик, неграмотный, так и не выучившейся за время ссылки говорить по-русски. Конечно, выполняя просьбу графини, Магомед мог подыскать другого человека для этих работ. Но он выбирает обездоленного старика, жизнь которого прошла далеко от любимого Дагестана. Здесь, в Тульской губернии, отбывая наказание, он и состарился, и потерял здоровье. Вот она идея Толстого — «паутина любви». Оказавшись в Ясной Поляне, в окружении заботы и любви, Магомед Эфендиев сумел передать эту заботу и другим людям, например, Осману Сфиеву, освободив его, старого и немощного, от непосильного труда в заключении.

Сфиев с большим желанием и старанием выполнял свою обязанность по охране имения великого писателя, с которым старик Осман всё-таки однажды встретился в старом парке усадьбы. Писатель и сторож сумели объясниться без переводчиков. Толстой из этого разговора узнал, что главная мечта дагестанца — вернуться на родину, которую он не видел 20 лет, и там умереть.

Конечно, Лев Толстой добился освобождения Османа Сфиева. Прощаясь с семьёй писателя, не верив ещё в своё счастье, Сфиев плакал. В день освобождения Софья Андреевна Толстая провела сторожа по дому, познакомив его со всеми домочадцами, которых он так старательно охранял. Переводчиком в этой «экскурсии» был Магомед Эфендиев. А дальше, из многочисленных рассказов, мы знаем, что он вернулся в Дагестан, и там, в окружении родных и близких, умер. Но, как выяснилось позже, у этой истории был совсем другой конец, о котором мы с помощью Эфендиева и узнаём. Не смог доехать до Дагестана Осман Сфиев. В своей книге Эфендиев пишет:
«За ним приехал его младший брат Магомед-оглы и привёз его в свою семью в Богучарово, где служил в одном из имений управляющим. Сфиев так там и остался. Доехать до родины он не смог по причине старости и сильного недомогания. Он умер в Богучарово, на чужой земле, так и не увидев свою Страну Гор».

На службу в Ясную Поляну был приглашён ещё один охранник, и тоже по протекции Эфендиева, ‘Али Шихов, кумык, который раньше находился на службе в имении Андрея Львовича. Именно образ ‘Али Шихова лёг в основу образа «черкеса», беспощадного и жестокого по отношению к крестьянам деревни Ясная Поляна, расхитителям барского добра, в художественном фильме Якова Протазанова (1881–1945) «Уход великого старца» (другое название — «Жизнь Л.Н. Толстого», 1912). С Шиховым Магомеду пришлось делить ночные дежурства по охране усадьбы: до двенадцати часов ночи по распоряжению Софьи Андреевны, дежурил Магомед, а после заступал на службу Шихов. Именно Шихов разбудил Магомеда, когда увидел передвижения Льва Николаевича и Александры в ночь ухода. Последний, кто видел Толстого, покидающего Ясную Поляну, был его юный друг Магомед, с которым он и попрощался.

В траурной процессии, в день похорон, за гробом писателя шёл юноша в кавказской одежде. Это был Магомед Эфендиев. После похорон ‘Али Шихову пришлось охранять могилу писателя. Он заступил на пост вечером и простоял «на часах» до десяти часов утра, никому не уступая своего поста.

Четыре года прожил Магомед Эфендиев в доме Льва Николаевича Толстого. После смерти писателя Тульский губернатор отозвал Магомеда вновь под надзор полиции. Но на его защиту встала Софья Андреевна. И начались скитания Магомеда. Он служил у внучки А.В. Суворова (1730–1800) Хитрово в имении Кончаковское в Новгородской губернии. После этого Эфендиев два года служил в г. Тула.

В этом городе у него появилось много друзей среди студенческой и рабочей молодёжи. Потом его опять приняла на службу Хитрово в своё имение Присады в Тульской губернии. В этом имении Эфендиев проработал недолго. Опять за ним приехали урядники из Крапивны с требование вернуться под надзор полиции. На этот раз просьба Магомеда к Л.В. Хитрово о продлении его пребывания в имении Присады Тульской губернии осталось без ответа. И опять на помощь пришла Софья Андреевна Толстая. Именно по её просьбе его перевели в Щёкино на шахты, но «чтобы работа не была тяжёлой». К её просьбе прислушался главный инженер станции Щёкино и назначил его учётчиком вагонов на этой железнодорожной станции. Время шло. Наступил 1917 год. В стране всё перевернулось. И, получив документ об освобождении, Эфендиев и два его приятеля, один из которых — депутат Государственной Думы второго созыва Абдул-Вахид Кариев (1859–1937), засобирались домой.

Магомед Эфендиев возвращался в родной Южный Дагестан после одиннадцати лет, проведённых вдали от родины. Он уезжал в родные края 7 декабря 1917 года. Прежде, чем навсегда покинуть эти земли, он приехал в Ясную Поляну проститься с Софьей Андреевной Толстой и Татьяной Львовной, посетить могилу Льва Николаевича. Трогательным было прощание бывшего узника с Софьей Андреевной и Татьяной Львовной. В это тяжёлое время графиня не оставила без внимания и заботы ученика своего мужа. Она собрала для него в дорогу большой саквояж с едой, и просила телеграфировать в Ясную, если возникнут в дороге трудности. Около конюшни Магомеда ждала коляска, на которой он и покидал ставшими родными места: могилу великого учителя, усадьбу, деревню…

После возвращения на историческую родину Магомед Эфендиев был на разных государственных постах. Он стал специалистом в рыбном хозяйстве. Был директором одного из рыбных заводов Дагестана. Им написаны воспоминания о Ясной Поляне, о Толстом, о семье Льва Николаевича. Его дом в п. Белиджи в 60-70-е годы прошлого столетия был местом паломничества и школьников, и студентов, перед которыми он выступал с воспоминаниями о Толстом и его семье. В гости к Магомеду Гамидовичу приезжали и писатели из разных городов необъятной родины. Всех он принимал, радушно встречал и, конечно, рассказывал о своей необыкновенной судьбе, которая подарила встречу с величайшим писателем и человеком эпохи, дала ему уроки любви и доброты на всю жизнь.

Магомед Гамидович вёл обширную переписку с родственниками Льва Толстого. Именно ему, как очень близкому семье человеку, была прислана телеграмма о кончине первой внучки Льва Толстого Анны Ильиничны Толстой (1888–1954). Именно ему писали и Н.Н. Гусев (ум. 1967) — секретарь Толстого, исследователь жизни и творчества писателя. К нему обращался и В.Ф. Булгаков (1886–1966), последний секретарь Толстого в своих письмах и посланиях. В семье Эфендиевых хранятся и автографы писателя; письма С.А. Толстой-Есениной (1900–1957); подарки, которые делала юному лезгину Софья Андреевна. В семье Эфендиевых-Яралиевых бережно хранятся документы и свидетельства этой необыкновенной судьбы, в которую вмешался великий Толстой. Это и «Воспоминания» Эфендиева, неизданная книга Магомеда Гамидовича «Воспоминания юного узника» (4 тома), дневник.

Судьба Магомеда Эфендиева и сегодня волнует людей, которые когда-то о нём слышали. Вот пример. Некоторое время в музее-усадьбе «Ясная Поляна» работал в пожарной части лезгин Мирзабег Джамалдинов. Он поменял место работы только летом 2014 года. Волею судеб его родители оказались после землетрясения в Дагестане в Тульской области в городе Щёкино. До землетрясения, в его родном ауле, его дядя много рассказывал мальчику и соседям о знаменитом человеке Магомеде Эфендиеве, который воспитывался в семье великого писателя. Весь аул гордился своим земляком. Как дядя мог рассказать маленькому мальчику эту историю, что он её запомнил на всю жизнь! Запомнил и гордость односельчан. Сколько волнения он вложил в свой рассказ о Магомеде Эфендиеве, если, оказавшись в г. Щёкино, в Ясной Поляне, Мирзабег, выполняя свои обязанности по охране музея, с трепетом ходил по дорожкам и тропинкам исхоженными Магомедом Эфендиевым. Мирзабег прочитал несколько раз книгу М. Эфендиева. Он общался с работниками музея, рассказывая с гордостью о своём соотечественнике Магомеде Эфендиеве. Как ни странно, но судьба Магомеда Эфендиева, забытого своими соотечественниками в Дагестане, по-прежнему, волнует сердца и умы людей, живущих в Центральной России. Судьба, которую изменила встреча на пыльной дороге на станции Щёкино с великим писателем мира Львом Николаевичем Толстым.

В 2010 году в Библиотеке журнала «Приокские зори» (г. Тула) вышла книга тульского писателя Г.Н. Маркина (род. 1960) «В напрасных поисках истины», в которой есть рассказ «Встреча», повествующий о судьбе юного горца Магомеда Эфендиева и его встречи с великим писателем Львом Николаевичем Толстым. В свою очередь поэт Алексей Китлов посвятил Магомеду Эфендиеву стихотворение, в котором есть такие строки:

Сегодня в блеске солнца золотого,
Здесь, под московским небом голубым,
Старик-лезгин вдруг вспомнил Льва Толстого:
Когда-то Лев Толстой встречался с ним…

В 30-е годы XX века, Магомед Эфендиев будучи на руководящих постах в г. Дербент, вспомнив уроки своей знаменитой учительницы Татьяны Львовны Сухотиной-Толстой, открывшей ему небеса высокого искусства, он вновь взялся за кисть. В течение нескольких лет, воскрешая свою жизнь в Ясной Поляне, в Топтыково, в имении Кончаковское, он писал картины. В 1960-е годы Магомед Гамидович, выйдя на пенсию, создал у себя в Южном Дагестане, в посёлке Белиджи, музей Л.Н. Толстого. В этом маленьком музее великого писателя Магомед Гамидович хранил и подарок Л.Н. Толстого — большую хрустальную чернильницу и красную перьевую ручку; письма от родных Толстого и его единомышленников; фотографии; книги; картины. Музей посещали и школьники, и студенты, и учёные, и писатели не только Дагестана, но и СССР. Теперь все реликвии и его картины хранятся в семье старшей внучки Магомеда Гамидовича Эфендиева Муминат Яралиевой. На большом семейном совете Эфендиевых-Яралиевых в г. Дербент в сентябре 2015 года было решено: в 105 годовщину со дня смерти писателя Л.Н. Толстого подарить одну из картин Магомеда Эфендиева «Первая встреча» музею-усадьбе «Ясная Поляна». Эта картина 27 ноября 2015 г. была преподнесена в дар музею на вечере в доме Волконского в Ясной Поляне.
Муминат Яралиева очень волновалась, рассказывая о своём дедушке. Её сестра Гюльнара Минбубаева и брат Усман Эфендиев также волновались от встречи с «Ясной Поляной», с директором музея Е.А. Толстой, с сотрудниками. Это волнение людей, приехавших с благородной миссией из далёкого г. Дербент, передалось и присутствующим. На картине, представленной участникам встречи, написанной в стиле «наивного искусства», предстал Л.Н. Толстой и юноша в «кавказской форменной одежде». Использование цветов: чёрного, и зелёного, и белил создали эмоциональную цветовую гамму, дали возможность художнику выразить своё собственное видение этой встречи, ощутить мир и великого писателя.

Кроме того, в рамках XXXVI Международных Толстовских чтений, посвященных 190-летию со дня рождения великого писателя, в ТГПУ им. Л.Н. Толстого состоялась презентация выставки «Я знал Льва Толстого и его семью». В библиотеке ТГПУ им. Л.Н. Толстого были представлены оригиналы и копии книг, журнальных публикаций и документов, рассказывающих о воспитаннике Л.Н. Толстого, уроженце Дагестана Магомеде Эфендиеве. Экспозицию дополнили три выполненные им картины, посвященные жизни в усадьбе Ясная Поляна, принадлежавшие Магомеду предметы быта и национальная лезгинская одежда. Автора выставки выступили — москвичка Е.М. Брешко-Брешковская, и один из потомков Магомеда Эфендиева. Так, о знакомстве своего предка с самим Л.Н. Толстым, на презентации с большим волнением рассказала 7-классница из г. Дербент Шамсият Яралиева, правнучка М. Эфендиева.

Дагестанский писатель и литературный критик Миясат Муслимова (род. 1960) утверждает, что известный толстовед Е.М. Брешко-Брешковская обращалась письменно к республиканскому руководству, Р.Г. Абдулатипову с предложением создать в г. Дербент, либо в п. Белиджи музей М.Г. Эфендиева, но к сожалению её письмо осталось без ответа. В тоже время на сегодняшний день, многие документы из личной коллекции Эфендиева — пропали или не были возвращены некоторыми дагестанскими исследователями. Так, внучка Эфендиева много лет пытается найти 80 писем от секретарей Льва Толстого, которые по просьбе ректора ДГУ Абилова А.А. (1920–2012) были переданы востоковеду М.-Г. Садыки (1918–2000), еще 89 писем были переданы некому "С. Алиеву". Эти письма так не были возвращены…





Автор: ‘Али АЛБАНВИ

Источник: https://www.proza.ru/2018/10/19/908